Кто-то мчался, падая с ног, плыл против течения, ехал на красный,
Просто чтобы сказать, что всё будет хорошо, что всё не напрасно,
Но ошибся дорогой и не рассчитал траекторий полёта.

- Если говорить об описании самого себя, то очень скоро можно прийти в тупик, потому что мнение слишком субъективно. Но мне удалось собрать немного отзывов других людей (звучит так, будто они попробовали рецепт нового блюда, но как сказать иначе?).
<< Майкл, одноклассник и хороший друг:
Шон? Да он же был крутейшим парнем во всей нашей скучной тусовке. Всегда вставлял фразы, от которых брови на макушку поднимались от удивления и растерянности, мог отшить любую пьяную деваху, прицепившуюся на вечеринке, да причем так, что та даже не понимала своего низкого положения. Он, если выразиться мягко, тактичный ублюдок, от которого текли чуть ли не все девчонки в школе.
<< Аманда, официантка в кафе рядом со школой:
Он появился в нашем кафе в один из первых дней после переезда из Ирландии. Заказал кофе и сидел за столиком у окна, вцепившись взглядом в книгу, будто завороженный. Для меня, человека, не любящего читать, это показалось чем-то диким, учитывая, что не каждый день в нашем кафе появляются более или менее адекватные юноши. Потом к нему подошли несколько ребят, которые, судя по всему, были его однокашниками, они начали смеяться, дурачиться, книга была небрежно отодвинута в сторону. Я сразу сделала вывод, что с ним легко найти общий язык.
<< Розалин, мать:
Мы старались вложить в нашего сына как можно больше положительных качеств, плотно занимались его образованием, старались выбрать подходящее окружение. Конечно же, в какой-то день настал момент, когда наш Шон сказал, что сам в состоянии решать, как и что ему нужно делать. Тогда мы поняли, что мальчик не станет плыть по течению за всеми остальными, он показывал нам свою ответственность, возясь с младшей сестрой, всегда сообщал, во сколько вернется домой и вообще старался нас не расстраивать. Мы же, в свою очередь, просто надеялись на его благоразумие.
<< Гек, сосед, друг и разгильдяй:
Когда он попал в нашу компанию, я разу понял, что на него можно положиться. Он не сдаст нас в полицию за употребление наркоты, не побежит жаловаться предкам и все такое. Сам он никогда не пробовал, хотя мы и не раз старались его к этому приобщить, но он предпочел оставаться чистым. Обвинение за поставку кокса на него повесили, конечно, незаслуженно. Это Сэмми его подставил, падла. Когда за Шоном пришли, он попытался оправдаться, а после слов офицера о том, что ему не верят, от обиды и отчаяния вмазал этому дрыщу-выскочке. Простите, копу. О`Дрисколл никого из нас не сдал, а сам загремел в колонию для несовершеннолетних. Вот такой он: даже за крыс-друзей горой, по совести всегда поступает.
- Кроме всего вышеперечисленного, в свои семнадцать я любил выпить, но никогда не напивался до полусмерти, чтобы не помнить на утро, что было вчера, и обнаружить заблеванный туалет.
В колонии я научился отмораживаться от всяких придурков, молча чистить территорию от гандонов и прочего дерьма, не обращая внимания на выходки этих полудурков. Не раз меня пытались прижать к стенке, пока надзиратели не видят, но каким-то хреном мне удавалось избегать насилия над собой.
Короче, все эти происшествия явно шли мне на пользу: я взрослел и взрослею с каждым днем.

В общем, я родился в День Святого Патрика в столице Ирландии, что обо мне можно сказать? Слегка долбанутый, люблю веселье, но страшно стесняюсь, когда оказываюсь в центре внимания. Мама говорит, что я всегда закрывал маленькими руками лицо, когда к колыбели кто-нибудь подходил. Видимо, это пошло с детства. До того, как пойти в школу, я уже на достаточном уровне знал ирландский, потом мне наняли гувернера, который занимался моим английским. Вообще, до лет тринадцати взрослые только и делали, что пихали меня на какие-то кружки, курсы, дополнительные занятия. Я учился играть в футбол, боксировать, рисовать, занимался актерским мастерством. Но все это как-то постепенно переставало меня интересовать. Ну, знаете, этот самый переходный возраст, когда человек старается что-то найти только для себя, свое, ценное, что никогда не отпустит.
После уроков я просиживал в сквере и читал до тех пор, пока на улицу не повылезают местные гопники и освещения фонарей не станет мало для того, чтобы разобрать черные буквы. Потом я возвращался домой, наспех делал уроки и тайком выносил кассеты с фильмами из гостиной в свою комнату, включал их там и засиживался до глубокой ночи, а то и до утра. Друзей в тот период жизни у меня не было, были только приятели, с которыми мы общались исключительно в стенах школы.
Когда мне исполнилось пятнадцать, мы переехали в Штаты, потому что родители моего отца умерли, а он был единственным наследником. Дом и оставшееся состояние перешло в его руки. В новой школе у меня появилась какая-никакая компания, пришло время для посещения вечеринок и прочей фигни, которая окружает подростков в таком возрасте. Мой сосед Гек и его друзья постоянно звали меня гулять с ними. Я знал, что рано или поздно это оставит свой отпечаток, но какая разница? Меня загребли в колонию за «поставку наркотиков и избиение сотрудника полиции». Меня злостно подставили, я всех их возненавидел в одночасье, но это чувство быстро прошло.
Я просто старался прожить в колонии тот срок, который мне был назначен. Там я познакомился с разными ребятами и Честером Мэйбери, с которым сейчас мы находимся в бегах, стараясь сохранить свои ебаные жизни. Как получилось, что двое чуть ли не врагов оказались на одной стороне баррикады, я точно не помню. Помню огромную заваруху, драки, маты и кровищу. Потом зомбари сожрали Макса, и мы с Честером оказались один на один с этими тварями. Знаете, я заражаюсь горячечностью, сумасшествием этого сильного во всех смыслах парня. Когда мы вместе, кажется, что еще день-два - и все пройдет. Снова распустятся цветы и клоуны наденут свои красные носы, чтобы веселить детей.

Отредактировано Шон О'Дрисколл (2014-08-02 23:25:52)